Новый форум неизлечимо больных и выздоравливающих

10-ка лучших психоделических фильмов.

Киноманы – несчастные люди. Они не живут собственной жизнью, а собираются в темных залах, чтобы погрузиться в морок иллюзии, электрический сон наяву. Конечно же, именно посетителей иллюзиона в первую очередь притягивают и волнуют истории об измененных состояниях сознания и о тех, кто помогает полноценно это сознание сдвигать. Не каждый теперь – когда эпоха психоделической революции завершилась позорным «нью эйджем» - отважится на собственный эксперимент по выходу за пределы мозга. Но психоделические фильмы интересны всем или почти всем. К сожалению, на этом интересе часто пытаются нагреть руки дельцы от кино, начиная Роджером Корманом и заканчивая пресловутым Аронофски. Вот почему я решил составить 10-ку лучших психоделических фильмов:

1 Синяя тетрадь

В 1963 году – на пике исследований ЛСД по всему миру (Телешевская в СССР, Гроф в ЧССР, Лири в США) – выдающийся режиссер Лев Кулиджанов экранизировал на студии Горького книгу Казакевича «Синяя тетрадь». Фильм стал вдохновенным гимном первой психоделической революции, неразрывно связанной с именем нашего соотечественника Владимира Ульянова (Ленина). Картина рассказывает о том, как Ленин (Михаил Кузнецов из Ставропольского драматического театра, поражающий портретным сходством с вождем) со своим другом Григорием Зиновьевым (инфернальный Марк Никельберг) провели дождливое лето 1917 года в Разливе под Петроградом. Это потрясающая история псило-трипа, невероятный грибной марафон. Зритель видит, как Ленина и Зиновьева кpyтит и подкpyчивает у ночного костра, как им, несмотря на холод и жyть, делается хоpошо и весело от революционных приходов, и как они прекраснодушно рассуждают о том, говорить правду народу, или нет. Сейчас уже ни для кого не секрет, что Psilocybe Semilanceata в окрестностях Петрограда вдвое сильнее московских (конечно, знал об этом и Ленин, когда на следующий год после Разлива принял решение о переносе столицы в Москву – от греха подальше). Через несколько лет после выхода картины Станислав Гроф написал: «Псилоцибин похож по своему действию на ЛСД. Как исследователи в условиях контролируемого эксперимента, так и опытные эксперты с трудом различали эти вещества, разве что по более быстрому действию псилоцибина». Стоит ли удивляться, что напуганные перспективой мировой революции власти США запретили производство и применение ЛСД-25 уже в 1966 году. Ревизионистское руководство СССР прекратило все исследования с ЛСД в тревожном 1968 году, а «Синюю тетрадь» поспешили снять с проката. Но зерна сокровенного знания были посеяны - в одном только премьерном сезоне гимн псилоцибиновому Лету Любви 1917 года, когда казалось, что счастье так близко, успело посмотреть 8.5 млн. зрителей.

Скрытый текст

2 Морозко

Великий маэстро сказочных ужасов Александр Роу поставил этот авангардистский триллер в 1964 году, на пике психоделической революции. Девочки-близняшки, собирающие грибы в лесной чаще (легендарные Оля и Таня Юкины, уже известные зрителю по сюрреалистической мистерии Роу «Королевство кривых зеркал»), стали ключом к фильму. Именно этим ключом раскрыло потайной смысл «Морозко» жюри Венецианского фестиваля 1965 года, удостоившее картину главного приза - Золотого льва Святого Марка. Горько видеть, что оболваненной массовой киноаудиторией этот ключ потерян. На сайте imdb.com «Морозко» уже долгие годы входит в сотню худших фильмов всех времен и народов. Стандартный отзыв гласит: «Какая-то придурковатая сказка про хвастливого парня, превратившегося в медведя, одиннадцатилетнюю аутистку, которую он хочет соблазнить, идиотский дом с ногами, неблагополучную семью уродливых русофиннов, длиннобородого уродливого парня, который замораживает деревья и убивает птиц, санки, похожие на свинью, грибообразного гнома». Поколение нью-эйджа, про.равшее психоделическую революцию, просто не понимает, что такое великое аманитовое кино. «Это шизофреническая, ужасающая, психопатская мешанина. Если бы я посмотрел этот фильм в детстве, я бы сошел с ума». Поздно говорить таким кидалтам: «Иди и смотри». Но каждый, кто в детстве рисовал цветными карандашами Amanita muscaria, несет этот фильм в своем сердце, пусть психотомиметики и не входят в его повседневный рацион.

3. Приключения желтого чемоданчика

Для маститого режиссера Ильи Фрэза этот фильм не стал первым приобщением к теме психоделии. К 1970 году, когда картина пришла к зрителю, в его творческом багаже уже был классический трип-муви «Необыкновенное путешествие Мишки Стрекачева» (в этой странной картине учeник peмecлeннoгo yчилищa едет через всю страну, чтoбы вcтaвить в собранный им кoмбaйн нeдocтaющyю шecтepeнкy). Но «Приключения желтого чемоданчика», поставленные по одноименной повести Софьи Прокофьевой, стали настоящим манифестом «химического поколения»… В лаборатории Детского Доктора (великий Евгений Лебедев не скрывает сходства с Альбертом Хоффманом) готовится широкая линейка чудо-лекарств - конфеты настоящей храбрости, порошок смеха, микстура антиболтина. Современный зритель легко дополнит этот синтетический ряд - белочки, марочки, снежки, таблы, смайлы, спид, кислота. Только эти препараты могут помочь мальчику Пете преодолеть гнетущий его страх, а девочке Томе – отвращение ко всему происходящему вокруг (отличные работы юных джанков Андрюши Громова и Вики Чернаковой). Петин страх вездесущ («Очень страшно жить на свете: Кто-то роется в буфете. Всюду слышатся шаги, Всюду прячутся враги»), Томино отвращение к миру заставляет ее все время плакать. А желтый чемоданчик с лекарствами попадает в руки летчика Веревкина (феерический Борис Быстров)… Начинается погоня за заветным зельем. В ходе этого дикого путешествия за мечтой действие мегастимуляторов испытают на себе Петина бабушка (великолепная Татьяна Пельтцер), сам Доктор и даже цирковые болонки. Но с обретением чемоданчика путешествие не заканчивается – в конце фильма, приняв очередную дозу веселого порошка, Детский Доктор восклицает: "Я буду и дальше применять это замечательное лекарство!". Следует заметить, что первая публикация книги Хантера С. Томпсона состоялась спустя целый год после выхода на экраны пионерской работы Фрэза, а до ее экранизации оставалась еще четверть века.

4 Руки вверх!

Корифей студии Горького Владимир Грамматиков поставил этот трафик-триллер в 1981 году по мотивам романа Льва Давыдычева «Руки вверх, или Враг номер один». Фильм рассказывает о том, как наркобанда полковника-генерала Шито-Крыто (убедительный Рамаз Чхиквадзе) с новым препаратом "балдин" пытается взять под контроль детский наркотрафик большого города. Цель операции – при помощи балдина превратить всех детей в лентяев, двоечников и проходимцев. Шито-Крыто понимает, что с кормушек торговать опасно, и налаживает сбыт через своих бегунков (особенно хорош Георгий Вицин в роли Фонди-Монди). Главным пушером становится личная креатура генерала Шито-Крыто – маленькая злая девочка агент Стрекоза. Нельзя не восхищаться мастерством юной Жени Григорьевой (впоследствии она стала известна как Елена Морозова и запомнилась театралам ролью Гитлера в спектакле Театра Романа Виктюка по пьесе «Мой друг Гитлер» Юкио Мисимы) – с таким пушером даже самый отпетый отличник зависнет за пару недель. Но лоботрясам и озорникам понадобилось и того меньше – ребята быстро теряются, уходят в непонятки и превращаются в торчков с выразительными погонялами: Сережа "Вялый", Петя "Атас", Димка "Жмот" (убедительные работы Миши Косорецкого, Алеши Орешкина, Стасика Яворского). Если бы не отважный Толька Глотов (вездесущая детская звезда Федя Стуков), да бабушка Наталья Николаевна (талисман психоделического кино Татьяна Пельтцер), операция под кодовым названием "Братцы-тунеядцы" могла бы закончиться успешно. Картина не получила никаких призов (в отличие от ее невнятного ремейка - «Траффика» унылого ремесленника Содерберга), но всенародная любовь и признание зрителей Владимиру Грамматикову, думается, многим важнее.

5 Семеро солдатиков.

Пронзительный пацифистский манифест известного режиссера Эдуарда Бочарова, снятый на студии Горького в 1982 году, стал запоздалым эхом Лета любви. Последняя картина в режиссерской биографии Бочарова (интересно, что начинал он как помощник режиссера у Ильи Фрэза, в том числе – в легендарном трип-муви про Мишку Стрекачева) - удивительная история о том, как семилетний Олежка Комаров отправился на лето в деревню и заскучал без друзей. Мальчик (с его ролью отлично справился Алеша Кузмищев) написал письмо в газету с просьбой прислать ему оловянных солдатиков, с которыми бы он дружил. И вот в один прекрасный день в деревню пришли удивительные солдаты. Бочаров как будто возвращает зрителя во времена мюзикла «Волосы». Перед нами Солдаты любви – обросшие хиппаны с пилотками вместо хайратников и с удивительными кличками - Понедельник, Вторник, Среда, Четверг, Пятница, Суббота и Воскресенье (исполнили их роли Геннадий Чихачев, Виктор Жиганов, Александр Воробьев, Александр Постников, Игорь Степанов, Геннадий Фролов и Виталий Усанов). Счастливый Олежка, не задумываясь, вписывает солдат, и они начинают жить большой летней коммуной. Деревенский дом, в котором поселились Олежка с мамой (Татьяна Чернопятова), дядя Семен (камео режиссера) и семеро солдатиков, зарос травой по крышу, а, значит, может начаться настоящий праздник (не случайно меньше чем через год после выхода фильма группа «Земляне» запишет свой хит "Трава у дома", ставший страстным призывом к легалайзу). И вот Олежка с новыми друзьями отправляется в загадочное путешествие в акваланге по дну местной речушки, безмятежно смеясь, обливается ледяной водой из колодца, обезвреживает неразорвавшуюся бомбу - эхо далекой войны... Приемочная комиссия Госкино была беспощадна к картине, урезав прокатную версию до одного часа семи минут. Но даже в таком обкорнанном виде создатели фильма донесли до зрителя главную идею: когда Олег Комаров вырастет, он обязательно станет настоящим Солдатом любви – упыханым хиппом в рваной джинсе, с хаером реально до пупа и руками по локоть в феньках. Спустя несколько лет к картине пришло и официальное признание – создатели фильма получили Государственную премию СССР 1985 года.

6 Грибной дождь

Режиссер Николай Кошелев работал на многих киностудиях, но с картиной «Грибной дождь» в 1982 году он запустился именно на Ленфильме – поближе к легендарным ленинградским псилам… Отправившись всем коллективом за грибами, сотрудники типографии, от души погуляв по лесу, усталые, но голодные, собрались в обратный путь. Заметив, что среди грибников нет одной женщины, они с легкостью поверили в версию ее раннего отъезда на попутной машине и уехали домой, оставив ее в лесу... Казалось бы, обычный сюжет - пошли по грибы, пришли под грибами. Но Кошелев снял эту картину в очень редком жанре коллективного трип-репорта. Режиссер показывает, как путешественники прямо в лесу испытывают лёгкую и непродолжительную эйфорию. Приятное притупление сознания и характерный при употреблении грибов суженный горизонт взгляда приводят к тому, что большинство грибников не замечает исчезновения одной из путешественниц (очевидно, не справившейся с индивидуальной дозировкой). По возвращении домой большинство участников поездки захлестывает вторая, более мощная волна эйфории (режиссер находит интересный прием, как бы ведя репортаж с кухонь героев фильма). И только ближе к вечеру начинается тяжелый отходняк - сперва у мужественного наборщика Лукина (убедительный Владимир Гостюхин), а потом и у других (хороши в ролях русских грибников и Владимир Заманский, и Александр Потапов, и Борис Иванов). То, что случайный зритель может понять как притчу о людском безразличии и пробуждении совести, на самом деле – характерное для выхода из грибного трипа чувство вины, так хорошо известное русскому путешественнику. Как поется в песне поэта и композитора Б. Окуджавы, звучащей в фильме, - «Нас осталось мало: мы да наша боль».

7 Сезон чудес

Это, пожалуй, один из самых загадочных психоделических фильмов. После его выхода в 1985 году долго не затихали споры: что это – обычный алкотрип опытного режиссера Георгия Юнгвальд-Хилькевича, выродившийся в мешанину разностильных эпизодов, или экспериментальное кислотное путешествие с необычным видеорядом. Начинается фильм с того, что молодой художник Вадим Тавров (нелепый Арунас Сторпирстис – впрочем, торчок со стороны всегда смотрится смешно), которого покинуло вдохновение, приезжает в небольшой поселок и селится в доме, полном чудес. В окна Вадима лезет мутная толпа мятых зомби, летающих ведьм, зловещих клоунов-убийц и огородных пугал. Эти монстры преследуют художника по всему поселку, двоясь и троясь в его расширенных зрачках. Что заставляет Вадима биться в белую дверь, нарисованную неизвестными на кирпичной стене (эта песня Чернавского на стихи Дербенева то и дело принимается звучать по ходу фильма)? Такие зрительные галлюцинации с преобладанием существ на самой границе инфернальности (а то и за ней, как постоянно лезущее в кадр трио «Экспрессия» в составе Бориса Моисеева, Лари Хитаны и Людмилы Чеснулявичюте) являются только в жестких трипах под советским военным психоделиком "тарен". В далеком 1985 году антирадиационные аптечки с пенным названием «АИ», а точнее, небольшие красные пеналы из гнезда № 2 этих аптечек, можно было найти в карманах замшевых пиджаков всех уважающих себя деятелей искусств. Не зря в одной из множества песен, звучащих в фильме в исполнении Аллы Пугачевой, есть такие примечательные слова:
Вот на воду я сейчас
Подую —
И ничего не будет.
И ничего нет больше,
Было все — и ничего,
И ничего нет больше,
Мы — нигде, нигде, нигде,
И ничего нет больше.
Мир весь этот —
Лишь один луч света,
И ничего нет больше,
Ничего.

8 Удивительная находка, или самые обыкновенные чудеса

В середине 80-х годов прошлого века Одесская киностудия стала колыбелью психоделического кино. Через год после съемок «Сезона чудес» здесь был создан невероятный фильм «Удивительная находка». Режиссер Марк Толмачев создал потрясающую историю амфетаминового трипа Максима Рыбкина (совсем юный актер Слава Есиновский) по мотивам повести Владислава Крапивина «Болтик». Мама и бабушка, чрезмерно опекая девятилетнего Максима, не замечают, что мальчик растет трусливым и нерешительным. Но однажды мальчишка находит болтик, который, как ему приснилось, обладает волшебной силой. И Рыбкин становится смелым — он храбро бросается тушить пожар у соседей, выигрывает велосипедную гонку… Болтик в картине настолько мал, что практически не виден на общих планах (оператор Альберт Осипов) – зритель понимает, что это подмена. На помощь Максиму пришел не болтик, а болт – старый добрый первитин. Да, Максим Рыбкин – винтовой; варево – вот что, к ужасу мамы и бабушки (прекрасная Ирина Азер и «народная бабушка» Мария Виноградова), дает ему ощущение безмятежности и эйфории, гонит его вперед, на крышу горящего дома, на первую позицию в пелетоне велогонщиков. Максиму удастся защитить дозу болтика от подлого хулигана с примечательной кличкой Транзя (озорной Филипп Салимоненко) и убедить в достоинствах своего болтика красивую девочку Таню (Настя Бурлакова). Может быть, именно эта подмена, превратившая фильм во вдохновенное прославление амфетаминов, так расстроила автора повести «Болтик» Вячеслава Крапивина, что он убрал свою фамилию из титров. Вероятно, неутомимый пропагандист пионерской гомоэротики представлял себе болтик Максима совсем иным…

9 Нечистая сила

Для Эрнеста Ясана вопрос о месте съемок нового фильма был решен еще на стадии сценарной заявки. Именно на Ленфильме – этой Мекке любителей псилоцибина - в 1989 году родилась история о том, как Иван Денисов, младший сотрудник НИИ леса (Павел Андреев), заблудился во время коллективной заготовки грибов. И не просто заблудился, а попал в избушку старухи–чудодейницы (блестящая Римма Маркова примерила здесь свою будущую роль колдуньи из «Ночного дозора»), где угостился знаменитыми ленинградскими прушками со скатерти-самобранки. Старуха оказалась на поверку злой бабой-ягой. Крепко подсев на псилы, Иван впадает в полную зависимость от «гостеприимной» хозяйки и превращается в прислужника старухи и ее придворной нечисти, представленной комическим трио в составе Щербатого, Башмака и Корыта (Роман Карцев, Виктор Григорюк и Анатолий Сливников). Но режиссер дает понять, что Иван, лишившийся свободы и памяти, забывший мать и возлюбленную, обретает подлинную свободу и подлинное могущество. Иван Денисов может сказать вслед за Кастанедой, отведавшим мескалина : "Я забыл, что я человек!". Так, спустя тридцать лет после выхода провидческого фильма Норманна Ллойда «Специальная доставка» по сценарию Рэя Бредбери, на экраны вернулась правда о том, что когда гриб попадает внутрь человека, человек становится грибом. Это неизбежный результат межвидовой зависимости, о котором предупреждал еще Теренс Маккена, и о котором после выхода фильма Ясана широко заговорила ленинградская общественность. Уже в мае 1991 года в программе ленинградского телевидения «Пятое колесо» были изложены результаты исследований на эту тему руководителя «Поп-механики» Сергея Курехина (напомним слова Бредбери: «Мальчишки, читающие "Популярную механику", населяют подвалы грибами»), появился и страстный манифест Аркадия Бартова «Осторожно – грибы среди нас!». К сожалению, во многих странах фильм Эрнеста Ясана был воспринят не как прославление новой свободы человека, а как призыв к репрессивным мерам – так, недавно сообщалось, что правительство Голландии решило запретить продажу волшебных грибов.

10 Вход в лабиринт.

Фильм, созданный режиссёром Валерием Кремневым в 1989 году по заказу Гостелерадио СССР, возвращает зрителя в золотые времена кислотной революции, когда миллионы людей запивали аминазин «Жигулевским», а циклодол отпускался без рецепта в хозяйственных магазинах. Но потребность населения в синтетических наркотиках не становилась меньше. Над решением этой проблемы работали крупные исследовательские институты с мощной производственной базой. Фильм знакомит зрителя с заведующим кафедрой в одном из таких институтов профессором Панафидиным (элегантный Инвар Калныньш), который, вслед за Добрым Доктором из «Приключений желтого чемоданчика», решил синтезировать «лекарство против страха» (именно так называется роман братьев Вайнеров, по которому поставлена картина). В ходе расследования банальных грабежей следователь Муромцев (породистый Игорь Костолевский) неожиданно выходит на след этого препарата и встречается с Панафидиным, нахваливающим свое нерожденное детище: «Интерес химиков и врачей к нему таков, что еще не полученное соединение уже окрестили - мы называем его метапроптизол». Панафидин выступает в качестве пророка новой психоделической революции, сравнивая себя с Иваном-царевичем, который избавит миллиарды Несмеян от их неразрешимых проблем. В том, что миллиарды действительно ждут новых наркотиков, сомневаться не приходится – не случайно именно Альберт Хоффман возглавил недавно составленный по результатам социологического опроса список ста гениев. Но следствию удается выяснить, что Панафидин вел двойную игру в корыстных целях – ведь безумному ученому Лыжину (загадочный Борис Романов), отстраненному от дел в лаборатории в результате интриг Панафидина, давно удалось синтезировать препарат в кустарных домашних условиях и, судя по всему, испробовать его действие на себе. Научный и человеческий подвиг Лыжина в картине Кремнева становится воплощением стремления человека к свободному творчеству в интересах всех людей доброй воли, а Панафидин – символом безжалостного наркодельца, ставящего на первое место наживу.